Почему на Кубани не растет число операций по пересадке органов

Количество операций по пересадке органов в Краснодарском крае показывает отрицательную динамику. Это в первую очередь связано с пандемией коронавируса, а также техническими сложностями пересадки легких. Глобальной же проблемой пересадки органов на Кубани, находящейся во втором десятке российских регионов по числу трансплантаций, как в России и во всем мире, является недостаток донорских органов. Врачи считают, что главная причина этого — несогласие людей жертвовать свои органы для спасения чужих жизней. Юристы полагают, что необходимо устранение множества юридических нюансов, мешающих полноценному развитию трансплантологии, а также создание банка органов.

Согласно данным министерства здравоохранения Краснодарского края, на Кубани ежегодно сокращается количество операций по пересадке органов. Так, в январе–марте 2022 года в регионе провели девять трансплантаций. За весь 2021 год было пересажено 44 донорских органа, а в 2020 году специалисты провели всего 34 операции. При этом, как свидетельствует статистика краевого минздрава, с 2011 по 2013 годы в крае ежегодно проводилось более 100 трансплантаций донорских органов, с 2014 по 2016 — более 70, а с 2017 по 2019 — более 50. Снижение количества операций после 2020 года, по словам специалистов, в первую очередь обусловлено пандемией коронавируса. Кроме того, по словам главврача ККБ №1 имени профессора С. В. Очаповского Владимира Порханова, на общее снижение числа трансплантаций повлияла проблема пересадки легких из-за отсутствия необходимого раствора. Однако сегодня, отмечает главврач, ситуация налаживается.

Всего с 2009 года в регионе осуществлено более 900 трансплантаций. В частности, были произведены 491 пересадка почки, 218 пересадок сердца, 209 пересадок печени (из которых 19 пересадок печени совершено в Краевой клинической больнице №2), шесть трансплантаций легких и четыре — органокомплексов (поджелудочная железа, печень и почка). Для жителей Кубани эти операции проводятся бесплатно. «Базовой задачей для направления трансплантологии в последующие годы является необходимость восстановления и в дальнейшем увеличения числа трансплантаций органов в соответствии с потребностью населения и потенциалом донорства, так как дефицит донорских органов — один из ключевых факторов, ограничивающих количество трансплантаций»,— говорят в краевом минздраве.

Согласно публичному отчету о результатах деятельности ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр трансплантологии и искусственных органов им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, за 2019 год в РФ было выполнено 2427 пересадок органов (16,5 на млн населения), из них более 200 детям. В 2020 году количество таких операций в связи с пандемией коронавируса сократилось более чем на 30%. В 2022 году специалисты прогнозируют увеличение числа трансплантаций.

Всего в России операции по пересадке органов выполняются лишь в 32 субъектах Федерации. Краснодарский край — один из них. Так, согласно последним опубликованным Минздравом РФ данным, в 2019 году Кубань находилась на 17-м месте среди российских регионов по количеству совершенных трансплантаций. Количество операций на 1 млн населения составило 10,7. В лидерах — Москва и Подмосковье, где на 1 млн населения в 2019 году было проведено 68,3 операции. В настоящее время очередь на пересадку органов в Краснодарском крае составляет 290 человек (из них на пересадку почки — 238).

По количеству доноров Краснодарский край также занял в 2019 году среди регионов России 17-е место. Число эффективных доноров (донор, у которого как минимум один орган был изъят с целью его последующей трансплантации) на 1 млн населения в регионе составило 4,1 (в 2018 году — 3,6). В Москве и Московской области данный показатель составил 22. Показатель дефицита донорских органов в России в среднем оценивается в 10 тыс.

По данным сайта OrganDonor.gov, только в США пересадки донорских органов ждут около 100 тыс. человек, и 17 пациентов в день умирают из-за их нехватки.

Снижение операций по пересадке органов — общемировой тренд. В связи с пандемией COVID-19 количество пересадок органов во всем мире снизилось до 40%. Такие данные были представлены на Конгрессе Европейского общества трансплантации органов в Милане. Так, за 2019 год количество трансплантатов почек от живых доноров снизилось на 40%, печени — на 33%. Количество трансплантаций почек, печени, легких и сердца от умерших доноров снизилось на 12%, 9%, 17% и 5% соответственно.

Маршрут с пересадкой

Краснодарский краевой координационный центр трансплантологии и органного донорства был создан на базе ГБУЗ «НИИ — ККБ №1» в 2009 году. Тогда же была подготовлена нормативная документация краевого уровня и начато ведение реестра лиц, нуждающихся в трансплантации органов.

«В том же году была выполнена первая трансплантация почки от живого родственного донора другому с лапароскопическим забором органа. Всего в течение 2009 года было осуществлено пять трансплантаций донорских почек, в 2010 году — пересадили уже 83 донорских органа, а с 2011 года на базе Краевой клинической больницы №2 начали проводить трансплантации печени. Таким образом, трансплантологическая программа Краснодарского края стала воплощаться в жизнь»,— рассказали „Ъ-Кубань” в министерстве здравоохранения Краснодарского края.

В минздраве подчеркивают, что работа по пересадке органов в период пандемии в регионе снизилась, но не прекращалась: «трансплантация органов по мере возможности выполнялась». Так, в 2020 году специалистами были проведены 34 операции, из которых одна трансплантация печени во второй клинической больнице. Также велась работа с листами ожидания и с пациентами после операции.

Главный внештатный трансплантолог Минздрава России, заведующий кафедрой трансплантологии и искусственных органов Первого Московского государственного медицинского университета им. И. М. Сеченова Сергей Готье отмечает, что трансплантация органов на сегодняшний день является наиболее востребованным видом оказания высокотехнологичной медицинской помощи, если речь идет о терминальных стадиях болезни пациентов,— когда никакие иные методы не могут сохранить им жизнь. Тем не менее, по его словам, на Кубани, как и во всем мире, число проводимых пересадок уступает числу пациентов, состоящих в листах ожидания на трансплантацию органа. Задача всех трансплантологических учреждений, по мнению Сергея Готье, заключается именно в том, чтобы этот разрыв сокращать.

 «И двигаться в этом направлении региону, безусловно, стоит, совершенствуя в первую очередь направление трансплантации почки как самого востребованного типа пересадки. Именно на этой базе, как правило, получают развитие более сложные программы: пересадка сердца, печени, легких»,— говорит главный внештатный трансплантолог Минздрава России.

Операции по пересадке органов в Краснодарском крае не прекращались и в период пандемии коронавируса

Главный врач НИИ — ККБ №1 имени профессора С. В. Очаповского Владимир Порханов видит главной проблемой трансплантологии на Кубани в частности и в России в целом — отсутствие закона о пересадке органов детям (имеется в виду посмертная трансплантация, прижизненная успешно проводится — „Ъ-Кубань”), а также нежелание людей отдавать свои органы на пересадку. Так, согласно последнему опросу ВЦИОМа, только 10 процентов опрошенных готовы отдать свои органы людям.

«Это существенно тормозит развитие трансплантологии. У нас все операции по пересадке делаются бесплатно и в соответствии с законом. Когда люди поймут, что завещать свои органы после собственной смерти, чтобы спасти жизнь другому человеку,— это нормально, все в отрасли трансплантологии будет хорошо»,— рассказывает Владимир Порханов.

Главврач Краевой клинической больницы №1 отмечает, что в Сочи есть НИИ приматологии, где много лет назад профессор из Ганновера начал пересаживать легкие трансгенных свиней обезьянам. На основании этого в Германии начали делать подобные пересадки людям. Позже эта практика была отложена из-за осложений, связанных с вирусами, однако в Америке в 2022 году пересадили человеку сердце от генетически модифицированной свиньи как наиболее подходящий человеку искусственно взрощенный орган. Врачи в данном случае сочли невозможным пересадку пациенту человеческого сердца — обычно такое решение принимается, когда человек находится в тяжелом состоянии. Через два месяца прооперированный скончался, однако два месяца жизни с пересаженным человеку свиным сердцем, по словам господина Порханова, уже хороший результат, который дает врачам надежду на дальнейшее положительное движение в данную сторону.

«Это только начало. Пока же органов катастрофически не хватает, и мы мечтаем, что придет то время, когда органы будут выращиваться и храниться в специальном банке. В нужный момент они будут браться оттуда и пересаживаться людям, которые в этом нуждаются»,— говорит Владимир Порханов.

Трансплантация органов является наиболее востребованным видом оказания высокотехнологичной медицинской помощи, если речь идет о терминальных стадиях болезни пациентов

Презумпция согласия

Медицинский адвокат, основатель Школы медицинского права и Корпорации медицинских юристов Юлия Казанцева рассуждает, что если речь идет о трансплантации, то нужно помнить, что есть прижизненная и посмертная трансплантация. Если прижизненная трансплантация проходит с родственниками, которые являются донорами (лишь при трансплантации костного мозга возможно, чтобы донор был не родственник), то с посмертной трансплантацией в России, по словам юриста, большие проблемы.

 Сегодня в России органы и ткани для пересадки, по ее словам, могут быть изъяты у умершего человека только после констатации смерти. Согласно ст. 66 ФЗ-323 моментом смерти человека является момент смерти его мозга или его биологической смерти (необратимой гибели человека). В основу закона РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» положен принцип презумпции согласия на трансплантацию. Принцип презумпции согласия допускает изъятие тканей и органов у трупа, если умерший человек при жизни либо его родственник или законный представитель не выразили на это своего несогласия.

«Изъятие органов и (или) тканей у трупа производится с разрешения главного врача, если имеются бесспорные доказательства факта смерти, зафиксированного консилиумом врачей-специалистов. В состав консилиума врачей должны быть включены анестезиолог-реаниматолог и невролог, имеющие опыт работы по специальности не менее чем пять лет»,— говорит госпожа Казанцева.

Она также указывает на то, что в диагностике смерти в случае предполагаемого использования в качестве донора умершего запрещается участие трансплантологов и членов бригад, обеспечивающих работу донорской службы и оплачиваемых ею.

«Отличие трансплантологии от других хирургических дисциплин состоит в том, что после констатации смерти мозга, определения пары донор-реципиент и принятия решения о трансплантации возникает этап обеспечения жизнеспособности и функциональной полноценности органов, подготавливаемых к пересадке, состоящий из хирургической операции по изъятию органов и их последующей консервации»,— говорит юрист и уточняет, что забор и заготовка органов и (или) тканей человека, а также их трансплантация осуществляются только в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения.

Медицинская деятельность по изъятию и хранению органов и (или) тканей человека для трансплантации, по их транспортировке, а также по самой трансплантации подлежит лицензированию в соответствии с постановлением федерального правительства №291 от 16 апреля 2012 года.

Банк органов

Юлия Казанцева отмечает также, что, согласно приказу Минздрава РФ от 8 июня 2016 года №355н, учет донорских органов и тканей человека, доноров органов и тканей, пациентов (реципиентов) осуществляется медицинскими организациями и иными организациями, включенными в перечень учреждений здравоохранения, осуществляющих забор, заготовку и трансплантацию органов и (или) тканей человека. Это, по словам юриста, означает, что единого учета (единого банка) на сегодняшний день в России так и не существует, хотя о необходимости этого постоянно говорят как сами трансплантологи, так и больные и родственники тех, кому требуется пересадка органа.

«Отсутствие полноценного трансплантационного регистра, который бы включал показатели выживаемости трансплантированных органов, срока ожидания трупного органа, методики лечения и т. д., влечет отсутствие оценки эффективности работы разных центров, анализа методов лечения, мониторинга качества и эффективности лечения дженериками после трансплантации»,— считает госпожа Казанцева.

 Юрист отмечает отсутствие информированности врачами поликлиник и ФАПов в регионах о допустимости трансплантации, что, по ее мнению, лишает пациентов возможности в лечении и выздоровлении.

Кроме того, есть проблемы и в лекарственном обеспечении пациентов после трансплантации. По словам госпожи Казанцевой, согласно рекомендациям, принятым Российским трансплантологическим обществом, перевод пациентов с оригинального препарата на дженерик, а также с одного дженерика на другой должен инициироваться только трансплантологом или врачом, занимающимся проведением иммуносупрессивной терапии у пациентов после трансплантации. Повторные переводы пациента на другие дженерики того же действующего вещества не рекомендуются. Между тем, по словам адвоката, закон о закупках сейчас позволяет приобретать препараты с субстанцией, завезенной из Индии или Китая, что существенно увеличивает жалобы пациентов после трансплантации, а соответственно влияет на лечение, выживаемость пациентов и качество жизни.

От общего к частному

Как рассказала „Ъ-Кубань” эксперт по информационной безопасности, член ассоциации юристов России Елена Мешкова, в России при отсутствии единого банка, регистра донорских органов и единой системы пополнения этого банка или регистра существует, например, Национальный регистр доноров костного мозга. То есть, по словам юриста, есть отраслевая надстройка для осуществления трансплантации, но не имеющая межотраслевого характера. Данная ситуация, по мнению госпожи Мешковой, обусловлена прежде всего законом о трансплантации 1992 года, согласно которому забор и заготовка органов и (или) тканей человека, а также их трансплантация осуществляются только в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения, что означает невозможность изъятия органов для пересадки на месте аварии или дорожно-транспортного происшествия.

«Невозможно изымать органы для пересадки в частных клиниках, имеющих лицензию на осуществление медицинской деятельности. По закону также существует длительная процедура изъятия органов и (или) тканей у трупа с разрешения главного врача, как правило, после проведения судебно-медицинской экспертизы. Изъятие органов у живого донора допускается, если он находится с реципиентом в генетической связи, за исключением случаев пересадки костного мозга. Во всех остальных случаях требуется всестороннее медицинское обследование донора и решение консилиума врачей»,— говорит госпожа Мешкова.

Длительность и сложность процедуры изъятия органов для пересадки связана, по словам юриста, с тем, что российское законодательство о трансплантации не охватывает частную систему здравоохранения и по факту во всех случаях допускает донорство органов прежде всего родственников.

«Можно было бы задуматься о внесении изменений в действующий закон 1992 года, связанных с охватом частной модели сбора и подготовки органов и тканей для изъятия, так как только полный охват и частной, и государственной моделей сбора и подготовки органов и тканей для изъятия способен создать единый межотраслевой банк, регистр донорских органов в стране. Но здесь необходимо тщательно прорабатывать все вопросы, исключать риски, связанные с опасностью жизни и здоровью граждан, минимизировать риски неправильного сбора, хранения и консервации органов и тканей для трансплантации»,— резюмирует Елена Мешкова.

---

Ссылка на публикацию: kommersant.ru