Аакадемик РАН, научный руководитель НИИ вакцин и сывороток им. И.И. Мечникова Виталий Зверев рассказал, как работают вакцины и какие коррективы необходимо внести в программу вакцинации против COVID-19

Россию накрыла третья волна пандемии COVID-19. Учёные, врачи, власти активно призывают россиян вакцинироваться, иначе ситуацию не переломить. Но даже несмотря на все ограничения, многие россияне по-прежнему не хотят прививаться и резко отрицательно относятся к проводимой кампании. Вопросов действительно много: надо ли прививаться переболевшим, когда надо делать ревакцинацию, почему дети не болеют ковидом или переносят его очень легко, но Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) рекомендует их прививать. Эти и другие сложные вопросы «Гудок» задал Виталию Звереву, академику РАН, научному руководителю НИИ вакцин и сывороток им. И.И. Мечникова, заведующему кафедрой микробиологии, вирусологии и иммунологии Сеченовского университета, профессору, доктору медицинских наук. 

– Виталий Васильевич, знаю, что у вас много вопросов к проводимой сейчас кампании вакцинации от коронавируса, какой-то период времени вы даже отказывались от интервью и комментариев на эту тему. Но сейчас решили прервать молчание и согласились поговорить. Какая у вас мотивация сегодня?

– Попытаться объяснить людям происходящее и дать немного достоверной информации о коронавирусе и вакцинации от него. Я занимаюсь вакцинопрофилактикой очень много лет и считаю её чрезвычайно важным мероприятием, а саму вакцинацию – серьёзной медицинской процедурой. Но меня беспокоит всё происходящее в последнее время вокруг вакцинации, как она организована.
 
На мой взгляд, необходимо внести коррективы в стратегию и тактику массовой вакцинации от COVID и сделать это сейчас. Поясню почему и скажу о трёх важных вещах.

Во-первых, не надо вакцинировать людей, уже перенёсших коронавирус в любой форме – тяжёлой, средней или лёгкой/бессимптомной. Есть у них антитела или нет в данный момент – это не важно, потому что у переболевших есть другое – иммунитет к коронавирусу, который не определяется одними только антителами. Кроме гуморального иммунитета (антитела, иммуноглобулины IgА, IgМ, IgG. – Ред.) есть ещё клеточный, местный, врождённый иммунитет. Все эти факторы определяют работу нашей иммунной системы. Для людей, у которых сохраняется высокий уровень антител, вакцина может быть ещё и опасна: мы можем получить так называемую иммуносупрессию – когда организм среагирует на вакцину совсем не так, как надо. 

Во-вторых, чиновникам системы здравоохранения надо срочно менять организацию кампании, которая оставляет желать лучшего: в торговых центрах, где проводится вакцинация, люди теперь стоят в очередях, никакая дистанция не соблюдается, в масках – единицы. Если в этой толпе будут один-два инфицированных, то понятно, к чему это приведёт. Человек, которого обязали срочно привиться, никогда не скажет врачу, что у него вчера была температура, недомогание или что у него с утра был насморк. Он выпьет таблетку, закапает капли в нос – и побежит на прививку. И если ему её сделают, вакцина или не сработает, или даст нежелательные побочные явления. Вакцина – очень сложный препарат, действующий на каждого индивидуально, а вакцинация – это медицинская процедура, которую назначает врач, и у него должна быть карта пациента, он должен знать, чем человек болел или болеет, нет ли в данный момент отвода от прививки. 

И наконец, в-третьих, людям необходимо давать как можно больше информации о важности вакцинации и объяснять, как работают российские вакцины от коронавируса. Их у нас на сегодня три. При этом не бояться говорить правду об эффективности вакцин, ничего не выдумывая, с позиций доказательной медицины. Ведь прививая каждый год от гриппа, мы же всегда говорим пациенту, что вероятность защиты от вируса – 80%, а у 20% людей, к сожалению, вакцина не работает, что вы и после прививки можете заболеть гриппом, но не тяжело и без осложнений и что привитые от гриппа не умирают. Это подтверждено статистикой наблюдений на протяжении десятилетий. 

Когда люди слышат, что вакцина от COVID-19 эффективна на 100%, они перестают доверять и власти, и врачам – и мы очень сильно рискуем подорвать доверие вообще к самой идее вакцинопрофилактики, которую ни в коем случае нельзя дискриминировать. Стопроцентно эффективных вакцин не бывает, учёным пока не удалось создать такие. 


Кстати, американцы уже опубликовали данные об эффективности применяемых на Западе вакцин: Moderna – 70%, Pfizer – 80%, AstraZeneca – 66% после первой дозы, 72% – после второй. Думаю, что и российские разработчики должны быть активнее в плане информирования населения об эффективности своих вакцин. 

– Но говорят, что иммунитет после перенесённого COVID-19 измеряется неделями или месяцами и примерно через полгода после болезни нужно снова прививаться. Это так?

– Нет, этого не может быть по одной причине: возбудитель COVID-19 – это коронавирус SARS, он так и называется – SARS-CoV-2. Наблюдения за теми, кто выжил после вспышки TORS (тяжёлого острого респираторного синдрома, известного как атипичная пневмония, вызываемая коронавирусом SARS-CoV. – Ред.) в 2002 году, показывают, что уже 17 лет у них сохраняется иммунитет. И неважно, тяжело болел человек или легко. 
Однозначных и бесспорных данных о продолжительности иммунитета к вирусу SARS-CoV-2 на сегодняшний день нет. Но вирусологи и микробиологи предполагают, что у переболевших коронавирусом, несмотря на то что со временем организм перестаёт вырабатывать антитела, иммунный ответ останется достаточно сильным и продолжительным.

Есть такая наука – иммунология, и мы до сих пор не знаем ни одной инфекции – вирусной, бактериальной, грибковой, – при которой иммунитет после перенесённого заболевания был бы короче или неполноценнее, чем после вакцины. Вакцина никогда не даст такой же иммунитет, как перенесённое заболевание, и это подтверждено научными данными, знаниями, основанными на десятилетиях наблюдений за вакцинированными разными вакцинами. 

Самый продолжительный и стойкий иммунитет дают живые вакцины, и только одна из них – полиомиелитная – более или менее приближается к тому, что она может давать иммунитет, как после болезни. Но это особая вакцина – она вводится в организм тем же путём, которым проникает и вирус – через рот, и создаёт очень сильный местный иммунитет, задействуя через него врождённый, клеточный и гуморальный иммунитет. Вторая вакцина, дающая сильный длительный иммунитет, – коревая, тоже живая, сохраняющая всю структуру вируса, и поэтому организм его помнит. Но даже при такой сильной вакцине нужна ревакцинация, а те, кто переболел корью, могут жить спокойно – их иммунитет пожизненный. 

– А когда надо делать ревакцинацию тем, кто привился от коронавируса в первых рядах, то есть ещё зимой? Разработчики «Спутника V» заявляли, что их вакцина работает два года, теперь говорят, что надо идти на ревакцинацию уже этой осенью. Через какое время нужна повторная прививка от коронавируса? 

– Этот вопрос надо задать разработчикам вакцин. 
У врачей же должен быть выбор вакцин, чтобы они могли рекомендовать пациенту тот или иной препарат (а вакцина – это особый лекарственный препарат) для вакцинации, в зависимости от его иммунного статуса, наличия тех или иных хронических заболеваний, аллергических реакций, возраста, массы тела, даже вредные привычки здесь имеют значение. 

– Можно ли при ревакцинации «смешивать» препараты: первый раз человек привился «Спутником V», а для ревакцинации ему вводят «КовиВак» или «ЭпиВакКорону»? 

– Можно. Векторные вакцины нельзя вводить многократно, это не хорошо и не плохо, это данность, которую надо учитывать при ревакцинации. Лекарственные препараты тоже не всегда сочетаются друг с другом. Поэтому если, например, первые две прививки были сделаны векторными препаратами, то ревакцинацию нужно делать другой – пептидной, инактивированной. 

– На прошлой неделе ВОЗ рекомендовала прививать от коронавируса детей и подростков, хотя до 18 лет болезнь протекает легко и бессимптомно. Эксперты мотивируют это решение тем, что дети переносят инфекцию и заражают взрослых, особенно из групп риска. Но многие педиатры против. Каково ваше мнение?

– Я тоже категорически против вакцинации детей и подростков. Да, они болеют в лёгкой, стёртой форме, но иммунитет у них развивается после болезни полноценный. Дети могут дать нам без всякой прививки серьёзную иммунизированную прослойку, и во взрослую группу они перейдут уже с иммунитетом, потому что у детей, скорее всего, он сохраняется надолго. 

– Сейчас в России и в мире распространяется мутировавший штамм коронавируса – индийский. Потом, скорее всего, появится ещё какой-то… Вакцины способны справиться с любой мутацией вируса?

– Все мутации вируса связаны только с его каким-то одним участком. Вакцины не делают так, чтобы они вызывали иммунитет только к тому или иному участку. Они работают против вируса в целом. Поэтому, конечно, вакцины, работающие против уханьского штамма коронавируса, эффективны и против других его вариантов. 
Все вакцины против коронавируса, которыми уже прививают людей и в России, и в других странах, делались в сжатые сроки в условиях пандемии, и, конечно, учёные, врачи продолжают исследовательскую работу, изучение новой болезни и её последствий, как и последствий вакцинации от коронавируса. 

Продолжаются активные работы по созданию новых вакцин от коронавируса – работают российские, иностранные компании, которые традиционно производят вакцины, работают учёные НИИ гриппа имени А.А. Смородинцева в Санкт-Петербурге, разрабатывающие коронавирусную вакцину на основе вектора гриппа. Интересные разработки Санкт-Петербургского НИИ вакцин и сывороток. Самое главное, что сегодня волнует абсолютно всех, – это безопасность и эффективность применяемых вакцин, и здесь ещё много вопросов, на которые нам всем предстоит ответить.

– Какие же вопросы стоят перед разработчиками?

– Главный вопрос – важно, чтобы после вакцинации формировался полноценный иммунитет, задействующий все ступени иммунной системы: врождённый, гуморальный, клеточный иммунный ответ. Живые, «убитые», генно-инженерные вакцины – все они работают по-разному, и мы должны точно знать, на какие клетки мы воздействуем, есть или нет полноценный иммунный ответ. 


Я считаю, что наши вакцины – «ЭпиВакКорона», «КовиВак» – можно сделать более эффективными, делая больше промежутки между первой и второй иммунизацией, и добавить ещё третью вакцинацию. В три этапа проводится вакцинация от гепатита В, от вируса папилломы человека, потому что третья вакцинация даёт наибольший эффект. Я понимаю, что удорожает процесс вакцинации населения от этого, но ничего не поделаешь...
Вакцины – очень сложные препараты, в них содержится не только действующее вещество, но и другие компоненты, и поэтому в случае с коронавирусом важно создать и отработать такую же надёжную технологию, какая создана для производства гриппозных вакцин. Поменялся вирус гриппа или нет – не важно, главное – получить этот штамм. И через два-три месяца у нас в руках новая вакцина от гриппа. 

– Кстати, о гриппе. Надо ли прививаться от него в этом году? Есть такое мнение, что грипп исчез под напором коронавируса…

– Грипп никуда не исчез, просто он не успел пройти минувшей зимой весь свой цикл в человеческой популяции, и прививаться от него надо обязательно. Как и от пневмококковой инфекции, которая очень опасна, особенно для маленьких детей и пожилых, и смертность от неё достаточно высокая. Я ежегодно прививаюсь сам, прививаю всю свою семью от гриппа и пневмококка. И рекомендовал бы привиться всем от этих инфекций. Единственное, чего нам надо сильно опасаться, так это появления какого-то нового варианта вируса гриппа, что может быть похуже, чем коронавирус. Но, правда, грипп мы очень давно изучаем, много о нём знаем и сможем быстро принять меры.

– Виталий Васильевич, всё-таки вы за вакцинацию от коронавируса или против?

– Наверное, найдётся немного людей, которые бы так ратовали за вакцинопрофилактику, как я. Везде и всегда, когда есть возможность, выступаю, объясняю, чтобы люди понимали, что нам даёт вакцинопрофилактика. Это 20 дополнительных лет жизни, которые человечество приобрело при помощи современных вакцин и антибиотиков, ведь раньше основной причиной смертности везде – в Африке, Европе, Америке – были инфекционные болезни. Теперь они далеко не на первом месте, тем не менее представляют определённую угрозу для нас, и коронавирус это показал. 

Что касается вакцинопрофилактики против коронавируса. Уверен в том, что победить любое вирусное заболевание без вакцины очень сложно. Хорошие примеры – оспа, корь, которые мы практически победили, полиомиелит, против которого есть хорошая, надёжная вакцина. И в то же время есть гепатиты В и С, ВИЧ, с которыми мы никак не можем справиться. Есть туберкулёз, против которого тоже нет эффективной вакцины. Поэтому я, конечно же, за то, чтобы против коронавируса была хорошая вакцина.

Беседовала Наталья Тимашова