Первый проректор Андрей Свистунов – о трансформации Сеченовского Университета

Сеченовский Университет меняется – трансформируется в исследовательский университет мирового уровня в соответствии с Национальным проектом «Наука и университеты» и государственной программой «Приоритет-2030». Главными задачами трансформации станут привлечение талантов, ресурсов и смена управленческой модели. Результатом трансформации будет всесторонний «апгрейд» механизмов оказания медицинской помощи в России. О том, какие направления станут драйверами трансформации Сеченовского Университета, о формировании «научного спецназа» из разнопрофильных специалистов и возможностях сотрудничества с бизнесом, мы поговорили с первым проректором Андреем Свистуновым.

- Андрей Алексеевич, что представляет собой исследовательский университет мирового уровня?

– Исследовательские медицинские университеты мирового уровня – это университеты с максимальной концентрацией талантов, ресурсов и эффективной системой управления. Это три ключевых параметра, на развитии которых мы сосредоточены. Основным видом деятельности в университете должна стать исследовательская. И речь не просто о фундаментальных исследованиях, а об исследованиях и разработках, которые будут решать практические задачи.

Для этого потребуется трансформация всех процессов в университете. Будем привлекать талантливых студентов, преподавателей, врачей-клиницистов, чтобы обеспечить максимальную концентрацию человеческих ресурсов. Также будем работать над концентрацией финансовых ресурсов за счет участия в государственных программах, привлечения инвестиций от индустриальных и технологических компаний для разработки инновационных продуктов и технологий и быстрого внедрения их в клиническую практику.

Все это, безусловно, приведет к формированию новой системы управления в университете. В командах появятся новые позиции – проектные менеджеры, руководители образовательных программ. Будут осуществлены и структурные изменения в клиниках, которые также трансформируются в исследовательские.

– Университет и раньше занимался исследовательской работой, верно?

– Верно, но основным мерилом этих исследований была публикационная активность, а не внедрение разработок в реальную медицинскую и клиническую практику. Теперь перед нами, да и перед всеми университетами страны стоит задача по формированию команд и коллективов, которые смогут применять свои исследования непосредственно на практике.

– Какие направления исследовательской деятельности уже сейчас развиты в университете, что может стать основным драйвером трансформации?

– Если говорить о научных исследованиях и разработках, то, во-первых, стоит сказать о клеточных технологиях регенеративной медицины. По этому направлению мы на передовых позициях в России. Во-вторых, фармация - здесь наша позиция также одна из ведущих. Почти четверть всех исследований новых лекарств сегодня проводится в Сеченовском Университете.

Благодаря участию в госпрограмме «Фарма-2020» мы создали Институт трансляционной медицины, который обеспечил нам формирование полного жизненного цикла лекарственного средства – от создания молекулы до клинических исследований. Мы становимся партнерами фаркомпаний в разработке фармсубстанций, в синтезе новых лекарственных средств, в поиске мишеней новых лекарственных препаратов.

Безусловно, нашей сильной стороной остается клиническая составляющая – наш Клинический центр многопрофильного характера. Ни в России, ни в Восточной Европе практически нет университетов со своими клиниками. Например, Венский медицинский университет – высокорейтинговый университет мирового уровня, но клинический центр не входит в его состав.

По нашему убеждению, клиники должны быть в составе университета. Они должны быть и центром экспертизы в шаговой доступности – доступности всех наработок и исследований, и заказчиком этих исследований, чтобы улучшать качество медицинской практики.

– Кроме Клинического центра на базе университета также создан биобанк - единственный в стране, работающий в составе образовательно учреждения.

– Мы были одними из первых, кто начал формировать биобанк. Сейчас биобанкирование и сбор биообразцов (тканей и крови больных) становится обязательной процедурой для всех пациентов Клинического центра. База биобанка формируется за счет клинической базы университета, а это - свыше 65 тыс. пациентов и более 25 тыс. операций ежегодно.

На сегодняшний день биобанк – это не просто описание случая или случаев наблюдений, это уже работа с данными, с аналитикой. Это и формирует исследовательскую составляющую, и, что самое важное, помогает выстраивать и стратегии по лечению и ведению больных. В перспективе мы ставим для себя задачу по формированию новых программ работы со здоровыми людьми, со здоровыми родственниками. Для них могли бы создаваться программы управления здоровьем.

В будущем биобанк Сеченовского Университета вместе с биобанками других научных и клинических организаций станет частью единой информационный среды. Это даст еще более обширную базу для исследования.

– Анализ данных, искусственный интеллект и другие новые технологии – это также часть трансформации?

– Это не только часть будущей трансформации, это часть нашего настоящего. В последние годы в университете мы создали и Институт математики и математического моделирования и Институт бионических систем и инжиниринга, которые образуют инженерное ядро.

Сейчас мы первыми в России открываем новое направление подготовки – «медицинский инженер». Набор на него стартует с этого года. Медицинский инженер – это не просто медтехник, который обслуживает оборудование, это специалист, который совместно с клиницистами работает над созданием новых разработок. Понятно, что за технические ноу-хау отвечают именно разработчики, но им нужен контакт, обратная связь, которую дают математики, инженеры, клиницисты.

У нас в клиниках уже появляются новые позиции - например, руководитель клинических проектов. Эти специалисты объединяют инженеров, клиницистов и других сотрудников в команды с участием студентов, ординаторов, и они все вовлечены в создание новых решений, новых технологий.

Все исследования не формируются сами по себе, они формируются командами, людьми. На мой взгляд, роль ученого – почувствовать и придумать что-то идеальное для решения какой-то задачи, посмотреть за горизонт. В этом, мне кажется, заслуга и обязательная функция настоящего исследователя-ученого. Это первое. Второе - нужно не только увидеть идеальное, но и сформировать гипотезу, пусть неправильную, пусть неподтвержденную, но она тоже даст огромный познавательный результат для ученого-исследователя. Наверное, в этом смелость и дерзость воображения ученого, и они должны быть всегда. И здесь, кстати, важна роль наставника, который не просто должен научить, а сформировать мировоззрение ученого. Эту задачу призван решить института научного тьюторства, который мы формируем.

– Для всех трансформаций, как уже стало понятно из нашего разговора, нужны кадры. Как сейчас с ними обстоит ситуация?

– С запуском государственных программ для поддержки научных исследований и разработок, молодежной и университетской науки, конкуренция за научные кадры в России, безусловно, возросла. Поэтому одна из задач трансформации нашего Университета – сформировать собственную базу научных кадров из студентов и аспирантов. Мы разработали новые учебные программы и специалитеты, интегрировали исследования и разработки в образовательный процесс, открыли новые современные лаборатории. На мой взгляд, для любого ученого в первую очередь важна именно возможность реализовать свои научные идеи и гипотезы, важна команда. И в меньшей степени – финансовые стимулы, хотя и в этом вопросе за последние 30 лет ситуация кардинально изменилась. Наука снова становится модной.

Помню, когда в 90-е годы я заканчивал университет и переходил в науку, время было очень нестабильное, многие мои однокурсники ушли тогда в продажи, в коммерцию ради заработка. Я же принял решение поступать в аспирантуру. Да, там были небольшие деньги, но зато был кайф и возможность себя реализовать.

– Для ученого сообщества в России отток кадров в 90-е был большой проблемой.

– Есть уже статистика, показывающая, что специалисты возвращаются обратно в Россию. Да и у нас есть собственный опыт: в предыдущие пять лет более 50 исследователей, которые работали в Кембридже, в Оксфорде, в ведущих университетах Америке, пришли работать в Сеченовский Университет. Да, на первых порах это была совместная деятельность, они работали в двух университетах, но часть из них затем переезжала в Россию.

У меня есть уверенность в том, что российская медицинская наука возвращается, и меры господдержки, трансформация в исследовательское русло будут способствовать формированию врачей другого класса, которые принесут совершенно другой эффект.

– Осмелюсь задать интересующих многих вопрос, а где брать финансовые ресурсы для трансформации? Партнериться с бизнесом?

– У индустриальных парков уже есть к нам большой интерес за счет того, что мы создали в университете инженерно-медицинское ядро знаний и исследований. Это подтверждается и тем конкурсом передовой инженерной школы, стратегическим партнером которой является госкорпорация «Росатом». Она гарантирует вложить большие средства в университет для исследования и разработок медицинских изделий, медицинских технологий - новых лазерных пунктов систем тераностики.

Сейчас в новых условиях, когда мы чувствуем критическую необходимость в импортозамещении и в импортонезависимости, в технологическом суверенитете, в том числе медицинской техники, медицинских изделий, запросы на наших специалистов и их разработки будут только расти. И не только в части доработок каких-то уже существующих технологий, но и разработок «с нуля».